Завороженные - Страница 44

— Почему вы так решили?

— Женская интуиция, — отрезала Элвиг. — И некоторый опыт в такого рода делах. У меня есть сильные подозрения, что именно в вашей лавке они оказались вовлечены в нечто такое, что привело к их бесследному исчезновению. Есть печальные примеры. Я не о вас, но вы должны знать, давненько занимаетесь ремеслом антиквария. И наверняка помните, чем это кончалось для виновников. Сейчас будет еще хуже, учитывая вышеизложенные обстоятельства… Не правда ли? — она посмотрела на поручика.

Тот, приосанившись и напустив на себя грозный вид, произнес угрожающе:

— Вы и не представляете, милейший, насколько хуже…

— Господа мои, но я ни сном ни духом…

Элвиг резко отодвинула стул, вскочила:

— Я вас не намерена уламывать, будто бравый солдат деревенскую девчонку. Поговорим в другом месте. Ну, что вы стоите? Благородный Аркади, помогите старому человеку подняться, у него больные ноги… хотя еще вчера он, как угорелый, носился по городу, потому что подвернулась выгодная сделка…

Поручик, не испытывавший к этому субъекту ни малейшего сочувствия, прямо-таки выдернул его из-за стола и бесцеремонно подтолкнул к выходу. Старичок оцепенело двинулся к двери на подгибавшихся ногах. Рядом вновь возник хозяин, уставился трагическим взором. Не останавливаясь, Элвиг достала из кошелька на поясе две большие золотые монеты и швырнула их назад через плечо. Поручик не видел, как именно хозяин ухитрился их поймать на лету, сразу две — но стука упавших на пол монет не последовало.

— Помогите почтенному старцу сесть в седло, — сказала Элвиг. Поручик помог трясущемуся персонажу вскарабкаться на того самого неказистого серого конька. Подумал мельком: несмотря на абсолютную неопытность в сыскном деле, есть сильные подозрения, что арест можно было произвести не так картинно, гораздо более буднично, не устраивая спектакля и не полоша окружающих. Прекрасной Элвиг, надо полагать, свойственна этакая гусарская лихость в поступках, откровенное позерство. Ну, в конце концов, она тут у себя дома…

— Поехали.

— К-куда? — пробормотал старичок.

— Не тряситесь вы так, — фыркнула Элвиг. — Не в пыточную. В вашу лавку. Пыточная от вас все равно не убежит… Ну?

Старичок тронул коня. Поручик ехал за ним без особой бдительности — вряд ли, даже вздумай этот субъект спасаться бегством, его Росинант сможет уйти от их великолепных скакунов…

Ехали не так уж долго — свернули за угол, миновали пару коротких кварталов, остановились перед длинным зданием обшарпанного вида, чей фасад украшали протянувшиеся сплошной лентой разномастные вывески — и под каждой входная дверь. Иные легко поддавались разгадке («портной такой-то», «первосортная конская упряжь этакого», «кондитерские изыски сякие-то»), иные названия, то пышные, то простецкие, могли относиться к чему угодно.

Остановили коней у двери под вывеской «Антикварий», привязали их к большим кольцам в стене. Старичок, побуждаемый грозным взглядом Элвиг, достал большущий ключ с причудливой бородкой и долго пытался попасть им в замок. В конце концов девушка ключ у него отобрала и в два счета справилась с огромным замком. Уже входя внутрь, поручик оглянулся. У входа с видом людей, обосновавшихся здесь надолго, расположились сразу четверо неприметнейших типов. Был ли среди них тот, что подходил у трактира, определить не удалось, они все были на одно лицо.

Он вошел последним. Оказался в обширном помещении, заваленном, увешанном и уставленном всевозможной дребеденью: кресла с облупившейся позолотой и продранной, некогда роскошной обивкой, тронутые ржавчиной разнообразные клинки, потемневшие картины, ряды монет в пыльных стеклянных ящиках, птичьи чучела, расписная посуда, вовсе уж непонятные безделушки…

— Располагайтесь, — с хозяйским видом пригласила его Элвиг и первой уселась в ветхое кресло, предварительно покачав его и убедившись, что оно под ней не развалится.

Точно так же исследовав соседнее, поручик уселся. Старикан остался стоять посреди лавки с печальным видом человека, ожидавшего от жизни самого худшего.

— Хлам, не правда ли, благородный Аркади? — усмехнулась Элвиг. — Но не торопитесь с выводами. Я-то изучила господ антиквариев. Самое ценное прячется где-нибудь в задней комнатке для постоянных покупателей… а еще потому, что частенько как продажа, так и покупка некоторых вещей преследуется законом самым суровым образом… Теперь понимаете, любезный мастер, почему я решила поговорить именно здесь? Мы — скромные служители закона, произвола допускать не должны. Поэтому, если вы сию же минуту не расскажете все, что меня интересует, я попросту велю своим людям кликнуть квартальных Бдящих. Они перевернут лавку вверх дном и, голову можно прозакладывать, найдут немало такого, за что вы немедленно отправитесь в подвалы замка Карманталь… а там, сами понимаете, неуютно. И уж там-то из вас быстренько все вытряхнут, вот только вам будет очень больно… — она пристукнула ладонью по вычурному поручню, отчего поднялась пыль. — Хватит! Либо бы начнете петь не хуже теноров Императорской оперы, либо я посылаю за квартальными… Ну?

— А если… — дрожащим голосом выговорил старичок.

— А если будете со мной откровенны, то я, клянусь своим гербом и милостью Великого Змея, забуду о вас, едва выйдя отсюда. Ну?

— Я им и в самом деле кое-что продал…

— Что?

— Карту… Старинную… Это дозволено…

— Смотря что это за карты… — вкрадчиво протянула Элвиг. — Вы же прекрасно знаете, как с этим обстоит… Что за карта?